Наверняка найдутся такие невежды, которые будут доказывать, что способны продержаться без еды сколь угодно долго. Но это, с точки зрения здравого смысла, такой же абсурд, как задержать воздух на десять минут. Не случайно в православной церкви, бережно относящейся к народным устоям, сохраняется теплое отношение к еде. И речь сейчас не о чревоугодии. Само понятие чревоугодия как будто ставит своей целью принизить положение еды в жизни православного человека. Но слово это по происхождению "нерусское"... в том смысле, что оно скопировано из средневековых реалий западной церкви. На Руси никогда не существовало такого противостояния между народом и религией, как это было на западе. И по наивности или доброте своей наши церковные деятели уверовали в то, что их западные коллеги хотели по доброте душевной наставить народ на правильный путь.

Однако в нашей стране с ее богатой духовной традицией отношение к пище остается по прежнему весьма религиозным. Мы прекрасно понимаем смысл восточных религий, изображающих Будду толстяком. Дело не в том, что он был любителем покушать или залить за воротник - пусть бы и так, что с того? Но главное, что мы понимаем, это соответствие образа благочестивого внутреннему духовному настрою, молитвенной благообразности души человеческой. В том, чтобы носить собственный живот, нет ничего предосудительного - важно не то, как встречают, а то, как провожают. Важно то, что произойдет в результате подвидничества, а не то, как на это посмотрят косые взгляды.

Вот почему мы понимаем беспрекословно и благонадежность живота, которым обладают некоторые из православных священнослужителей. У нашего батюшки нет горба, а есть живот и он отменно носит его, не стыдясь. Образ батюшки, впереди которого за километр идет живот, стал узнаваемым и каноническим. И дело тут не в чревоугодии, а в готовности пройти путь духовного подвижничества, как это делали далекие предки. И мы под предками имеем в виду не обезьян, а тех людей, которые и до сих пор не боятся косых взглядов, идя путем духовного становления.

Разве разделил бы Христос хлеба на всех, если бы категорически отвергал необходимость еды? Тому, кто в ярости обвиняет всех вокруг во чревоугодии, стоило бы задуматься о том, какое он преступление совершает. И дело тут не в преступлении против мирской совести или власти, а в согрешении сердечном.

Назад - Сайт криптоправославия